8 апреля 1872 года.
В России напечатали первый том «Капитала» Маркса. Знали бы, к чему это приведет…
Бородатый отец коммунизма — ходячий парадокс. Вроде как на стороне пролетариата, а женился на Дженни фон Вестфален, дочери высокопоставленного прусского дворянина (вот наш Огарев был последовательнее, осчастливил браком лондонскую проститутку). Находясь в эмиграции в Англии не чурался брать деньги у «подлого капиталиста», богатого дяди, у которого была своя табачная компания. Ну про спонсорскую помощь друга-фабриканта Энгельса и говорить не приходится. Энгельс и завершал, на основании черновиков почившего к тому моменту Маркса, два последующих тома его капитального труда (четвертый том издал Карл Каутский) и всячески пропагандировал дело друга-социалиста. Но издание первого тома в России Карл Маркс застал и даже отметил (с удивлением, надо полагать, к русским он относился весьма скептически), что «особенно активны были читатели из России». Слышали бы эти слова российские цензоры, точно поперхнулись бы. Они-то рассчитывали, что сквозь скучные рассуждения по философии экономики мало кто сможет продраться и проморгали суть книги, проповедовавшей неизбежность революционных потрясений. Более того, разрешили напечатать «Капитал» серьезным тиражом в 3 тысячи экземпляров и ни в какой-нибудь частной лавочке, а в типографии Министерства путей сообщения. И это всего спустя 6 лет после отмены крепостного права! Видимо, запамятовали цензоры и о том, что за 30 лет до этого Маркс, будучи редактором газеты Рейнзихе Цайтунг, позволил себе резко критиковать Николая Первого. Русский монарх потребовал, чтобы газета была запрещена, и прусские власти, извиняясь, подчинились.
И вот казус – напечатали. Распространили. Потом, как водится, спохватились и запретили. Но книжка уже разошлась по рукам. «С этим бухгалтером еще наплачется вся Европа!», — прозорливо обронил однажды железный канцлер Отто Бисмарк, тот самый, что объединил Германию.
В современной России отношение к Марксу претерпело немало изменений. Пройдя через любовь и ненависть, почитание и насмешки, остановилось на уважении – многие прогнозы бородатого мудреца из древнего города Трир не потеряли актуальности. Как заметил Александр «Бэрримор» Адабашьян, «в свое время повыбрасывали все Маркса, а когда начался кризис, все кинулись читать «Капитал». Оказалось, что этот проклятый, осмеянный, выкинутый на помойку человек очень много чего правильного накаркал». И не поспоришь. Вот, к примеру, цитата: «При всякой спекуляции с акциями каждый знает, что гроза когда-нибудь да грянет, но каждый надеется, что она разразится над головой его ближнего уже после того, как ему самому удастся собрать золотой дождь и укрыть его в безопасном месте». Злободневно.