16 июня 1816 года.

18-летней Мэри Шелли приснился сон, который лег в основу ее романа «Франкенштейн, или Современный Прометей».

Это произошло на вилле лорда Байрона, на берегу Женевского озера, в один из самых дождливых дней 19 века. Хозяин виллы с гостями — поэтом Перси Шелли, его милой юной супругой Мэри и врачом Джоном Полидори — развлекались чтением рассказов о привидениях. Пока лорд Байрон не предложил соревнование: кто из присутствующих сумеет придумать лучшую историю о нечисти. Победила Мэри, хотя отличился и Полидори, написавший «Вампира», который позже повлиял на Брэма Стокера, когда он писал «Дракулу».

Вначале Мэри лишь завороженно смотрела на белый лист бумаги, отчаявшись придумать хоть что-то интересное и ужасно стесняясь, ведь двое в их компании были уже признанными классиками. Но в какой-то момент ей приснился странный сон наяву: бледный студент, стоящий на коленях рядом с существом, которое он собрал. «Я видела отвратительный призрак человека, — вспоминала позже Мэри, — вытянувшегося во весь рост, а затем он вдруг стал проявлять признаки жизни. Вот он открывает глаза. Вот страшное существо стоит у постели студента, смотрит на него желтыми, водянистыми, но задумчивыми глазами». Мэри открыла глаза и поняла: она нашла свою историю. «То, что испугало меня, будет пугать и других», — подумала девушка.

Возникшее в ее сне существо было столь отвратительно, что Мэри не нашла в себе силы дать ему имя, называя его «чудовищем», «существом», «демоном» и «оно». Франкенштейном она назвала его создателя, ученого. Почему же вот уже 200 лет все ошибочно называют Франкенштейном самого монстра? Может быть потому, что не имеющее имени пугает куда сильнее?

… 18-летняя Мэри написала не просто страшилку про сумасшедшего ученого и чудовище. Она выразила то, что уже присутствовало в ее собственной жизни, – отсутствие любви, отверженность и одиночество. Саму Мэри тоже преследовало чудовище – общественное мнение. В 16 лет она сбежала с поэтом Перси Шелли, вышла за него замуж, когда его первая жена покончила с собой. И любовь любовью, но поневоле почувствуешь себя загнанным зайцем, когда постоянно приходится скрываться от вездесущих кредиторов мужа. Пока Мэри сочиняла свой первый роман, свели счеты с жизнью ее сводные сестры Фанни и Харриет. Можно представить, с каким праведным негодованием перетряхивали белье всех этих Шелли и в аристократических салонах, и на кухнях челяди. И смеялись, узнавая про очередную измену неверного Перси и покорность Мэри, которая все прощала и всюду следовала за ним, пока он не утонул в 1822 году.
А было ей тогда всего-то 24 года, она уже похоронила 4 детей, и все, что ей оставалось – доживать век, воспитывая единственного оставшегося ребенка. И писать. «Франкенштейн» имел невероятный, просто сумасшедший успех, уже в августе 1818 года его читали все и всюду (и подумаешь, что какой-то критик брезгливо фыркнул «какой это ужасный и отвратительный абсурд»). Но несмотря на это Мэри был заказан путь в литературу, – ее так и не приняли, как писательницу, но всегда судили как женщину.