Встретившись с Максимом Матвеевым в кафе «BIO MY BIO» мы узнали, что Шерлок Холмс, оказавшись в России, столкнулся с бюрократией, влюбился и попробовал холодец. А мы с Максимом решили попробовать авторские блюда французского шеф-повара Режиса Тригеля. «Вау, отлично, то, что надо – зелень, киноа, кофе матча…» — актер знает толк в правильной еде, в отличие от своего героя сериала «Шерлок Холмс в России», который с четверга 22 октября стартовал на видеосервисе Start.

 — Максим, когда предложили сыграть Холмса, обрадовались? 

— Конечно, когда Саша Цекало предложил мне эту роль, я обрадовался. Но не потому, что зачитывался в детстве приключениями Холмса, признаюсь, я рассказы Конан Дойл прочел уже в достаточно сознательном возрасте. А по детству помню только фильмы Игоря Масленникова. Их так часто показывали, что они уже, кажется, стали частью нашего национального сознания.

 — Масленников снимал по рассказам Конан Дойля, Олег Маловичко написал оригинальный сценарий и, судя по первым двум сериям, отошел от канонического Холмса.

 — В этом смысле мы последователи тех русских авторов, которые в начале 20 века брали Шерлока «взаймы» и погружали его в наши реалии, в результате Холмсу довелось расследовать преступления даже в Сибири. Вот и мы ввели Шерлока в некие обстоятельства и теперь наблюдаем, как он с ним справляется и как они на него влияют.

— Я читала рассказы некоторых эпигонов. Признаться, большинство из них отдают этакой цыганщиной. Иначе говоря, преступления, которые раскрывает Холмс в России, не столь элегантны, как у Конан Дойля…

 — Мне кажется, что Олег Маловичко написал свою историю с большим пиететом к Холмсу. Сохранены даже атрибуты знаменитого сыщика, к которым мы все привыкли. Хотя кое-что интерпретировали по-своему. Например, Холмс курит трубку. Но не сидя у уютного камина, неспешно обсуждая с Ватсоном раскрытое преступление, как у Конан Дойля. Для нашего Шерлока курение – это способ срочно успокоить нервы и вернуть контроль над ситуацией. И в то же время, конечно, зависимость. Вообще, этот сериал – не просто крутой детектив. В нашей истории очень любопытна трактовка потребности Холмса восстанавливать справедливость. Постоянные флешбэки из его детства приоткрывают нам его прошлое, и мы в конце концов начинаем понимать, почему он выбрал этот путь – расследование преступлений. И к тому же «Шерлок в России» – это история иностранца, оказавшегося в чужой стране. Всегда же интересен взгляд со стороны. Нам это дало возможность поиронизировать над какими-то национальными особенностями.

 — В России вместо Ватсона напарником Шерлока стал русский доктор.

 — Которого Холмс, надо сказать, поначалу воспринимает не как сообщника и помощника, а напротив, как врага. Но в конце концов они доходят до такой молчаливой привязанности, когда они не выказывают более теплых чувств, но им уже сложно без друг друга.

 — Я где-то читала, что вы подружились с «русским Ватсоном» Владимиром Мишуковым.

 — Да, Володя стал для меня открытием. Он очень интересный человек и очень талантливый фотограф. Знаменитая фотография Славы Полунина с выливающейся водой из стаканов вместо глаз – это же Володя придумал. Его невероятная способность визуализировать окружающий мир меня восхищает. Но ко всему прочему он оказался еще и очень комфортным партнером. На съемочной площадке каждый занимается своим делом, и в каком-то смысле ты предоставлен самому себе. А Володя был тем человеком, который готов помочь, что-то подсказать. Для меня было ценно это ощущение поддержки, что ты не один.

 — Киношный мир странен, конечно. Казалось бы, недели общего дела должны сближать людей, но – заканчиваются съемки, и все, никакой общности так и не возникает.

 — Увы. И это касается не только коллег. Готовясь к определенному проекту, начинаешь входить в контакт с разными специалистами, которые тебе помогают погрузиться в роль, раскрывая всевозможные нюансы своих профессий. Конники, например, или повара. Два месяца ты с ними очень плотно общаешься, и в плане консультации и лично. А потом начинается новый проект, и этот контакт так или иначе уходит, и на его месте оказывается другой. Такова специфика работы.

— А те люди хотят продолжать общаться с вами…

 — Иногда да. Но они быстро все понимают. У актеров та же история.

 — Не грустно?

 — Нет, я привык. И в итоге тесный круг общения ограничивается твоими близкими людьми.

 — А как вам удалось вовлечь в эту историю Константина Богомолова?

 — Это не я завлекал его — продюсеры. Но они очень обрадовались, когда он согласился. И в самом деле получилось очень любопытно. Я с Костей, как с актером, пересекался и раньше в театре – на репетициях своих спектаклей, бывали случаи, он заменял заболевшего или занятого на съемках артиста. Поэтому я знаю, что с Костей невероятно комфортно играть на сцене. И он очень хороший актер.

Пришла пора второго кофе матча – зеленый выпит, «дайте, пожалуйста, голубой». Он как в раз в цветовой гамме «BIO MY BIO». Максим пробует очередной боул.

 — Что заказали?

 — Паштет из брокколи. Очень вкусно.

 — Максим, детей тоже приучаете к такой еде?

 — Вкусы у них разные, пробовать хотят то, что мне часто не близко. Не пугать же их: «Не ешь, а то зубы вывалятся». Так что я сторонник концепции воспитания «сам делаю, а они подтянутся».

 — Почему любите ЗОЖ еду?

 — Я когда только начал сниматься, естественно, обходился всеми этими перекусами на съемочной площадке, которые были далеки от нормального качества еды. Так называемый кинокорм, по-другому и не назовешь. К тому же на «Стилягах» Тодоровского смены бывали по 12 часов, и голод я забивал сигаретами. Иногда дело доходило до 2 пачек в день.

— Ужас!

 — Да! И какой-то момент мне стало очень плохо, суставы болели, как у старика. Вначале пришел к дробному шестиразовому питанию и понял, что становлюсь гораздо продуктивнее и менее раздраженным. Постепенно начал въезжать в тему правильного питания — все-таки хочется как можно дольше сохранять работоспособность. Ну а сейчас, из-за свалившегося на нас ковида еще больше уделяешь внимания иммунитету.

 — Детей нет, а друзей обращаете в свою ЗОЖ-веру?

 — Они сами обращаются. Я на съемках пользуюсь сервисом доставки питания — в удобное для меня время привозят качественную еду. И в какой-то момент коллеги, наевшись кинокормом, просят поделиться телефоном. Так что правильный подход к своему питанию становится трендом.

 — Да вас можно приглашать в социальную рекламу здорового образа жизни.

 — Возможно, но вообще-то я стараюсь это не то, что не афишировать, но не выставлять напоказ — каждый волен выбирать свой путь и свой образ жизни.

 — Раз уж разговор зашел про еду, известно, что иностранцы не всё воспринимают из русской кухни. Как с этим обстоят дела у Холмса, поселившегося в Петербурге? Или вы не касались такой прозы жизни?

 — Еще как касались. Готовясь к роли, я консультировался с Тобином Обером, который в свое время был редактором русского «Таймса». Он живет в Петербурге уже 25 лет, и жена у него русская. Но он до сих пор не понимает и не принимает некоторые вещи. Когда читал сценарий, где есть такой диалог: «Что у нас сегодня на завтрак? – Холодец», Тобин замер: «Да, холодец – это же п…ц. Не понимаю сути этого желе из мяса и тем более не понимаю, почему вы им гордитесь. А кулебяка?! Что это? Пирог с требухой, то есть с кишками?! Ужас!».

— Британские соседи-шотландцы едят хаггис – овечий рубец, начиненный потрохами, да и сами англичане обожают почки. Максим, а если бы вы сами решили написать какую-то историю, про что она была бы?

 — Меня очень увлекает подоплека русских сказок. И в свое время собрал много любопытного материала об известных всем с младенчества персонажах — откуда они взялись, как произошли.

 — Могу ошибаться, но мне кажется, наш сказочный фольклор не так богат, как, скажем, у англичан или ирландцев. У них одних только пикси, хобгоблинов, брауни, которые по ночам помогают хозяевам домов и ферм, – целый клан. И опять же, наши волшебные существа в большинстве своем не дружественны к людям.

 — В какой-то области домовых и у нас много — есть домовой печной, есть домовой сеней… Но в основном все лесные жители и они, действительно, не дружелюбны к нам. Но такими их сделали сами люди. Я потому и стал копаться во всем этом — мне захотелось понять: на самом ли деле они такие страшные? И оказалось, что немало трагического в судьбах наших сказочных злодеев. Ну, например, Баба Яга. В свое время в некоторых общинах всем заправляли женщины. И «ведьма» – это «ведующая мать», то есть женщина, которая знает, как и чем лечить, разбирается в травах. Когда же мужчины стали брать власть в свои руки, им не нравилось, что «ведующие матери» запрещали воевать. Все закончилось тем, что изгнанные из общин женщины стали Бабой Ягой. Еще любопытный нюанс. Почему Баба Яга сажает детей на лопату и засовывает их в горящую печку? У нас трактуется, что она хочет их изжарить. А на деле таким образом в старину лечили от рахита: закатывали больного в тесто и – в печку, только не в горящую, а протопленную, и она отдавала свое тепло ребенку.

 — Как же плохо мы знаем свой фольклор.

 — Реально плохо и мне было очень любопытно разбираться в этом материале. У нас действительно достаточно много самобытных мифологических существ, которые нигде еще не задействованы. Да, прекрасно, что скоро выйдет фильм про Конька-Горбунка, что есть мультипликационная франшиза про трех богатырей, но это только верхушка айсберга.

 — Вы стали это изучать сами по себе или из-за детей?

 — Сам по себе. Захотелось придумать страшную в хорошем смысле сказку. И кто знает, может, эта идея во что-то выльется…

 — Вы так легко ею делитесь… Украдут же.

Может быть. Но я не отношусь к этому как к эксклюзиву, который надо застолбить. У нас настолько велик пласт неосвоенной культуры, что – не одно, так другое…

 

Марта Горбунова