16 июля 1951 года.

Вышла книга Дж. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи».

Сыну зажиточного торговца копченостями и сырами было 32 года, когда он проснулся знаменитым. За его плечами была высадка в Нормандии, нервный срыв – реакция на то, что ему довелось увидеть на фронте, психиатрическая клиника, скоротечная женитьба на немке, которую заподозрил в том, что она была фашистской шпионкой, и столь же скоротечный развод. И все это время он писал то, что потом стало «Над пропастью во ржи». Он носил с собой шесть глав будущего романа почти как талисман, который должен был сохранить ему жизнь в Германии. Его личный талисман стал культовой книгой, а главный герой, 16-летний Холден Колфилд – иконой подросткового бунта.

«Над пропастью во ржи» сразу же попал под пресс нервных родителей, пуритан и людей, одержимых теориями заговоров. Одних оскорблял «грязный» язык героя-подростка: кто-то не поленился подсчитать, что Холден произносит «черт возьми» 245 раз, для книжки в 277 страниц многовато. Другие бились в истерике, доказывая, что эта чудовищная книга угрожает американскому патриотизму и религиозным убеждениям. Нашлись и такие, кто счел роман Сэлинджера прокоммунистическим. А уж психопатов книга притягивала толпами. За искренней исповедью подростка, мечтающего остаться в стране вечного детства, тянется «кровавый след». Этой книгой был одержим убийца Джона Леннона, 25-летний Марк Дэвид Чэпмен, он купил очередной экземпляр по дороге к экс-битлу, и прибывшая на место преступления полиция обнаружила его читающим вслух роман Сэлинджера. Книга была при Роберте Джоне Бардо в ту ночь, когда он убил юную актрису Ребекку Шеффер. «Над пропастью во ржи» нашли в доме Джона Хинкли-младшего, пытавшегося убить президента США Рональда Рейгана.

Что думал об этом сам Сэлинджер? Узнать было невозможно, – став знаменитостью, писатель исчез из общественной жизни, сбежал в глухую американскую провинцию. Укрывшись в доме, обнесенном высокой оградой, свой покой отшельник охранял с дробовиком и сторожевыми собаками. После того, как однажды его преследовал поклонник, Сэлинджер пожаловался: «Если бы я знал, что это произойдет, не думаю, что начал бы писать». Вряд ли он был искренен. Он писал исключительно для себя. Однажды он в этом признался в одном из редких своих интервью: «Есть что-то чудесно-спокойное в том, чтобы не публиковаться. Публикация – это ужасное вторжение в мою личную жизнь. А так я люблю писать. Я живу, чтобы писать. Но пишу только для себя и для своего собственного удовольствия». Сына Сэлинджера Мэтта часто спрашивают: правда ли, что мир еще может увидеть неизданные произведения его отца, и Мэтт как будто дразнит поклонников писателя: «Да, они есть, но пока их время еще не пришло».

Не пришло время и для экранизации. А кто только не уговаривал отшельника Сэлинджера продать права на книгу, в том числе Стивен Спилберг. И кто только не мечтал сыграть Колфилда – Марлон Брандо, Джек Николсон, Леонардо ди Каприо, Тоби Магуайр. Но писатель стоял на своем: «Нет. Вся суть книги – в голосе рассказчика, в его рассказах о бензиновых радугах в уличных лужах, в том, как он смотрит на чемоданы из воловьей кожи и пустые коробки из-под зубной пасты – словом, в его мыслях». С Сэлинджером не поспоришь, но и киношников понять можно. Срок действия авторских прав на культовый роман истекает в 2046 году, но будет ли он популярен спустя еще четверть века? Ведь уже нынешние подростки ополчились на Колфилда, считая его странным, плаксивым и незрелым. Как сказал один 15-летний американец: «Мы все в нашем классе ненавидели Холдена. Просто хотели сказать ему: ‘Заткнись и прими свой прозак’».

Парадокс: Холден Колфилд, по сути, альтер-эго самого писателя, мечтал о любви, а Сэлинджер в реальной жизни любить не умел. О чем всему миру поведала его дочь. Если верить Маргарет, то ее отец был чуть ли не Синей Бородой. Запер в своем доме за высоким забором жену, и она, ощущая себя заложницей, хотела убить себя и нерожденного ребенка. Он не разрешал врачам вторгаться в его уединение. Тяжелые роды, послеродовой период без всякой медицинской помощи. Спустя годы, узнав, что его дочь беременна, сказал, что она «не имеет права рожать ребенка в этом паршивом мире», что он надеется, что она сделает аборт. Так кем же был Сэлинджер? Домашним деспотом? Человеком, так и не оправившемся от окопных ужасов Второй мировой войны? Так и не повзрослевшим мальчиком, отчаянно ищущим истину в различных учениях – от буддизма до макробиотики? И что же он написал – спасительную или разрушающую книгу? Увы, этого мы уже не узнаем.