7 июля 1881 года.

Вышла первая глава «Пиноккио» Карло Коллоди.

… Когда Карло Лоренцини послал своему другу Фердинандо Мартини, издателю римского «Журнала для детей»? первые три главы истории деревянного мальчика, это был уже не тот человек, что с горящими глазами боролся за независимость Италии. Флорентийский журналист, театральный рецензент, переводчик сказок Шарля Перро, которого все знали под именем Карло Коллоди, был уже усталым и во многом разочаровавшимся 55-летним человеком, слишком привязанным к своей престарелой матушке (Лоренцини и псевдоним взял по названию родной деревушки мамы) и имевшим внебрачную дочь. «Делай с этим что хочешь. Но если ты все же напечатаешь рукопись, заплати хорошо, чтобы у меня не пропало желание писать эту историю дальше». Мартини был счастлив: Коллоди написал не сентиментальную сказочку для деток «жили-были король и королева…», а фантастическую историю, в которой узнавалась реальная Италия. Даже могучее дерево, на котором повесили Пиноккио – реальный, легендарный «дуб ведьм», растущий в тосканской провинции Лукка (19-метровый гигант, посаженный году в 1760, растет до сих пор, по поверью, под этим дубом собирались ведьмы перед полетом на шабаш). И главное — деревянный лжец Пиноккио пришелся по душе итальянской детворе. Неудивительно, что маленькие читатели были в гневе, когда дочитали до конца 15 главу, в которой безжалостный писатель завершил историю марионетки, позволив Коту и Лисе повесить куклу, которая «вытянула ноги и, дрожа, осталась там, словно оцепенела». Детский протест заставил Коллоди продолжить сказку и закончить ее превращением деревянной куклы в живого мальчика.

Конечно, Коллоди не мог даже в своих самых радужных фантазиях представить, что его сказка будет переведена на 260 языков, что она станет самой продаваемой книгой в истории итальянской литературы, что она породит множество интерпретаций, в том числе «идеальный мультфильм, который стал совершенством» Уолта Диснея. Но все же он рассчитывал на внимание не только со стороны детей, – если принять на веру, что Коллоди был масоном и в сказке зашифровал массу эзотерических символов. Уже в самом имени Пиноккио объединены два итальянских слова — «сосна» и «глаз», и это ни что иное как аллюзия на шишковидную железу, которая в эзотерической традиции связана с «третьим глазом», дарящим ясновидение, телепатию и способность черпать знания от космического разума. Ну а превращение Пиноккио из бездушной куклы в человека с большой буквы, – отражение учения масонов о нравственном самосовершенствовании. Католическая церковь тоже предъявляет свои права на героя Коллоди. По словам кардинала Джакомо Биффи, Пиноккио – это новый Адам, восставший против своего создателя и поэтому вынужденный покинуть его и отправиться во враждебный мир. И все, что движет потом деревянной марионеткой, – стремление вернуться к отцу Джепетто, который ждет его с неизменной любовью. Как бог, согласно христианской вере. Встречу Пиноккио с отцом в желудке морского чудовища интерпретируют как аллюзию на ветхозаветную историю Ионы, который три дня и три ночи в чреве рыбы молился богу, признаваясь в своей грешной жизни. И как для Ионы это испытание означает окончательный переход к высокому духовному осознанию, так и для Пиноккио. Уф, недаром сын повара и горничной маркизов Джинори учился в церковной школе… И понятно, почему Алексей Толстой, взявшись переводить историю Пиноккио, решил ее «облегчить»добавить веселья и чисто русской надежды на «авось».

Но и не догадываясь о масонских смыслах сказки, не пройдешь мимо ее простых истин. «Не доверяйся, мой мальчик, тем, кто обещает сделать тебя богатым по мановению руки. Они, как правило, или сумасшедшие, или мошенники».