29 мая 1913 года.

Скандальная премьера балета Стравинского «Весна священная» всколыхнула Париж.

Сегодня Belle Époque видится исключительно сквозь дымку вуалей и духов, а между тем и тогда могли забыть о мало-мальском приличии. Страшно представить, что творилось в прекрасном зале нового театра на Елисейских Полях в Париже в тот майский вечер 1913 года. «Публика смеялась, вопила, свистела, хрюкала и блеяла…», — писал Жан Кокто. А Николай Рерих, создавший к балету не только декорации и костюмы, но и либретто, замечал, что из-за воплей и визгов публика «едва ли могла слышать музыку Стравинского». Дело дошло до рукопашной. И после этого у какого-то критика еще поднялось перо назвать русскую труппу «северными дикарями»!

Парижанам показалась оскорбительной хореография Вацлава Нижинского: вывернутые руки и ноги, как на египетских барельефах, неподвижные лица танцоров, обряженных в лапти и холщовые рубахи и сарафаны и в то же время пускающихся в языческий дикий пляс, символизирующий связь с Матерью-Землей. Это была революция в балете, а какая революция без драк? Но «танцовщики дрожали, удерживали слезы», Стравинский и вовсе слег с температурой, – он, конечно, ожидал полемики вокруг балета, посвященного ритуалу жертвоприношения богу весны, но не бунта.

И лишь импресарио «Русских сезонов» Сергей Дягилев, которому азарта было не занимать, не дрогнул и заметил Николаю Рериху: «Вы еще увидите следствия!». И даже если скандал был мощным рекламным трюком Дягилева, который спустя годы и множество пересказов превратился в великий музыкальный миф, ничто не отменяет главного: с «Весны священной» ведется отсчет современного балета. А музыка Стравинского — в числе 27 шедевров, которые спустя 64 года как «культурное послание землян другим цивилизациям» отправили на космическом корабле «Вояджер» в бесконечное путешествие по межгалактическим просторам. Вот вам и «северные дикари».