15 августа 1969 года.

Стартовал легендарный фестиваль Вудсток, ставший главным символом 70-х.

В общем-то все с самого начала пошло наперекосяк. Вначале взбунтовались жители Уолкилла, на который пал выбор организаторов будущего фестиваля. «Хиппи?! Эти грязные наркоманы?! Никогда!». Боссы Уолкилла придрались к переносным туалетам, – мол, они не соответствуют нормам, — и не выдали разрешение на проведение фестиваля. Фишка заключалась в том, что отказ пришел всего за месяц до объявленного старта мероприятия.

Положение спас фермер Макс Ясгур, живший рядом с городком Бетель. Это не был суровый потомок первых поселенцев-протестантов. Макс родился в семье еврейских эмигрантов из России (так что мы причастны и к Вудстоку), учился в Нью-Йоркском университете, а сын его и вовсе был помощником прокурора в Большом Яблоке. Похоже, что у Макса Ясгура не сложились отношения с собственным сыном, потому что, будучи полной антитезой рок-н-ролльной анархии, он дал на откуп организаторам фестиваля свое 600-акровое поле – «чтобы сократить разрыв поколений». Кто знает, сколько раз Макс хотел изменить свое решение, когда ему звонили с угрозами сжечь дотла его ферму, а глаза мозолили плакаты с надписями: «Остановите фестиваль Макса. Здесь нет места 150000 хиппи» и «не покупайте молоко Макса!».

А вот организаторы Вудстока точно не единожды пожалели, что ввязались в это дело. Четверо молодых людей, самому старшему из которых было всего 27 лет, придумали музыкальный фестиваль, чтобы на доход от него построить студию звукозаписи неподалеку от Вудстока. Они переживали: приедут ли запланированные 50 тысяч человек на эту бетельскую ферму? И вдруг оказалось, что по размытым после дождя дорогам в сторону отвратительно размякшего поля движутся не скромные 50 тысяч, а все 400! Ограждения и кассы мгновенно снесли, и говорить о доходе было уже просто нелепо. Хуже всего оказалась жадность музыкантов. Вместо того, чтобы подбодрить молодых продюсеров феста, рокеры требовали деньги до выступления, кто-то и вовсе удвоил свой обычный гонорар. Суперзвездному Джими Хендриксу, который закрывал фестиваль утром 17 августа, выложили 18 000 $ (ныне это примерно 125 000 $), хотя к тому моменту, когда он исполнил «Звездное знамя», на поле осталось всего 25 тысяч зрителей. Так что в итоге «три дня мира и музыки» привели бедняг-продюсеров к многомиллионным долгам.

И будто этого им было мало! Губернатор штата Нью-Йорк Нельсон Рокфеллер не слишком преувеличил, когда назвал Вудсток «зоной бедствия». Проблемы с туалетами, которые, конечно же, возникли, просто померкли на фоне остального кошмара. Дороги размыло и исполнителей со всем их оборудованием пришлось доставлять на вертолете (конечно же, не бесплатно), а кто-то так и не добрался до коровьего поля. Толпы зрителей хотели не только музыки, но и еды. А все приготовленные гамбургеры смели в первый же день фестиваля. И новую партию стритфуда партнеры фестиваля Food For Love попытались продать в четыре раза дороже. Взбунтовавшиеся «вудстокцы» попросту сожгли ларек. Чтобы не начался разбой, местные жители пожертвовали им 10 тысяч бутербродов, бутылок с водой и консервов. Тонны коричневого риса и мюсли приготовили члены коммуны Нью-Мексико. Они, кстати, были наняты организаторами, чтобы обеспечивать порядок. Их предводитель, разгуливая в костюме медведя Смоки, угрожал любому нарушителю спокойствия пирогом в физиономию.

Вряд ли хиппи испугались пирога, но ожидаемых криминальных проблем не было вовсе. Даже с коровами, которые выбрались из загона и бродили по полю, поклонники музыки быстро нашли общий язык. Несчастных случаев было два: кто-то умер от передозировки, а одного подростка, заснувшего в заляпанном грязью спальном мешке, переехал трактор. Для мероприятия, проходившего в сплошном хаосе, довольно низкий показатель.

Конечно, почти всех гостей фестиваля можно было арестовать за хранение и употребление наркотиков, но стражи порядка закрыли на «это безобразие» глаза. Не по доброте душевной, конечно же. Просто, как заметил один полицейский: «В ближайших округах не хватит места, чтобы разместить их всех»…