15 апреля 1896 года.

Завершились первые Олимпийские игры современности.

Когда за несколько дней до этого на церемонии открытия впервые прозвучали пафосные слова свежесочиненного олимпийского гимна, у многих были сомнения по поводу возрождения «бессмертного, гордого духа античности». Но к 15 апреля стало очевидным: для спорта открылась новая страница.

…Прошло полторы тысячи лет с того нерадостного для атлетов 393 года, когда римский император Феодосий I запретил Олимпийские игры. Возможно, вернуть традицию мечтали уже в эпоху Возрождения, когда вспомнили о прекрасном эллинском прошлом, и точно известно, что в 1600-х годах проводились неформальные олимпийские соревнования. А в 19 веке и в Швеции, и в Англии были попытки собирать спортсменов на национальном уровне, но ничего толкового из этого не вышло. Барон Пьер де Кубертен оказался прозорливее и замахнулся на международный масштаб. Он мечтал в буквальном смысле воплотить фразу, сказанную им когда-то: «О спорт! Ты – мир!».

…Открылись первые современные Олимпийские игры в удивительный день, когда пасхальный понедельник совпал у католиков, протестантов и православных. 60 тысяч зрителей собралось на стадионе, чтобы поприветствовать 241 спортсмена из 14 стран, в том числе из далекой Чили и не самой богатой Болгарии, но не из России, которая посчитала, что отправлять своих спортсменов в Грецию дорогое удовольствие…

Не надо думать, что Россия как-то выделилась на фоне других, большинство стран отнеслись к возрождению Олимпийских игр с прохладцей. Даже США, которым свойственен пионерский дух, представляла команда спортсменов-любителей, поехавших в Афины за свой счет. В каком-то смысле первая Олимпиада выглядела вполне комично. То на теннисный корт выйдет обычный ирландский парень, раздобывший ракетку. То в марафоне всех обойдет греческий крестьянин, шедший ровным шагом, даже останавливаясь на полпути, чтобы заправиться яйцом и вином. После Олимпиады, к слову, он вернулся в свою деревню и, хотя его чествовали как национального героя, никогда больше не пытался повторить свой триумф. Тогда, конечно, все было внове, и на многое смотрели сквозь пальцы, а иначе как бы в команде греческих гимнастов оказался 10-летний Димитриос Лундрас? Получив бронзовую медаль в командном зачете, он стал (и остается до сегодняшнего дня) самым молодым медалистом в олимпийской истории.

Кстати, победители первых Игр (большинство из которых были американцами) не получили золотые медали. Триумфаторы уехали с серебром и оливковыми ветвями, а те, кто оказался на ступеньке ниже получили бронзовые и лавровые ветви. Третьего места Пьер де Кубертен не предполагал.

И, наконец, это был триумф исключительно мужской силы, воли, упорства. Хоть 4 года спустя на Олимпиаде в Париже дамы все же просочились на площадку для гольфа и теннисный корт, Пьер де Кубертен был уверен: миссия женщин в спорте – аплодировать атлетам.

… Остается добавить, что вера в спорт, как в новую религию, привела французского барона в армию сторонников нацистской Германии. В ней, культивировавшей образ идеального, в том числе и физически, арийца, он видел духовную хранительницу олимпийских идей. Пьер де Кубертен мечтал создать в Германии Международный олимпийский институт – центр развития международного Олимпийского движения и планировал «навечно» закрепить за Берлином статус столицы проведения Игр. Но превращение Третьего Рейха в современную Олимпию не состоялось…