10 сентября 1898 года.
Убита императрица Австрии.
В этот чудный день бабьего лета Елизавета вышла из отеля Beau-Rivage в Женеве и в сопровождении фрейлины поспешила на пароход «Женева». Императрица скиталась по Европе и Северной Африке, решив «объехать весь мир … пока я не утону и не буду забыта», после самоубийства любимого сына, наследного принца Рудольфа. Впрочем, и того трагического вечера, когда в охотничьем домике в Майерлинге обнаружили тела Рудольфа и его любовницы Мэри Ветсера, она страдала от депрессий: «Я любила, я жила, я бродила по миру, — писала Елизавета, — но никогда не достигала того, к чему стремилась». Ее венценосный супруг Франц-Иосиф, получив весть о гибели Елизаветы, в первую секунду был уверен: это самоубийство, ведь она столько раз об этом говорила! Но жизнь императрицы оборвал итальянец Луиджи Лучени.Этого не должно было случиться. 25-летний Луиджи был обижен на весь свет, — младенцем его бросила мать-алкоголичка, он вырос в приюте, с малолетства работал на ферме и «должно быть, ходил в школу не более двух или трех раз». Лучени прибыл в Женеву, чтобы отомстить за свою жалкую жизнь, — жертвой итальянского анархиста должен был стать герцог Орлеанский, претендент на трон Франции. Но узнав, что герцог уже покинул Женеву, Луиджи решил: сойдёт и императрица. Ничего личного…
… Но по злой иронии судьбы он убил любимицу простого народа, — ее обожали за красоту, за скромность (она тяготилась условностей общественной жизни и подобострастия толпы, глазеющей на нее, как на обезьянку шарманщика). Ее любили и за то, что она не считала себя выше других. Императрица часто появлялась в больницах и держала за руки умирающих. ”Поистине, как ангел милосердия, она переходила от постели к постели, — писала одна из ее фрейлин. — Я видела, как слезы текли по лицам мужчин”. Кажется, у Сисси (этим детским именем ее все звали) был лишь один “грех”, — она тратила часы, ухаживая за лицом и своими прекрасными волосами до колен. Елизавета изнуряла тело физическими упражнениями (представьте себе царственную гимнастку того времени, — в черном шелковом платье с длинным шлейфом, подшитым страусиными перьями, повиснув на кольцах она походила на фантастическую птицу) и диетой (одно время она питалась почти исключительно апельсинами, яйцами и сырым молоком, причем от собственной коровы, которую возила по Европе с собой). Вы не найдете ее портретов в зрелом возрасте, только 30-летней, — Елизавета хотела, чтобы ее запомнили молодой и красивой… Спустя столетие так же будут любить Диану. И так же оплакивать ее гибель.
Европа была потрясена новостью об убийстве любимой императрицы. «Даже убийство самого Цезаря не могло наэлектризовать мир, как это убийство наэлектризовало его», — писал другу Марк Твен, оказавшийся в то время в Старом Свете. Из-за бомбистов континент походил на пороховую бочку, — анархисты преследовали королевских особ, политиков, судей, прокуроров. Но напасть на женщину! Все были “возмущены этим чудовищным деянием” и напуганы: оказалось, что от “чумы анархизма”, от “кинжалов дегуманизированных фанатиков” не застрахован никто. В общем хоре негодования раздавались призывы “порезать преступника на мелкие кусочки”.
Но Луиджи Лучени вовсе не казнили, к разочарованию самого анархиста. Он мечтал об ореоле мученика, а его приговорили к тоске пожизненного заключения. Два года в одиночной камере он шил тапочки. А спустя еще 8 лет его нашли повешенным. Одни говорят, что это было самоубийство, другие уверены, — это дело рук заключенных-роялистов. Как бы то ни было, голова Лучени попала в руки медика, решившего узнать, нет ли на поверхности мозга чего-либо, указывающего на унаследованные криминальные наклонности. И только в 2000 году голова Лучени была тайно похоронена — на главном кладбище в Вене, неподалеку от места, где нашла свое последнее пристанище его жертва. И знаете, что? В камере Луиджи Лучени была фотография императрицы Елизаветы…